Рассказы о том, что у нас самая низкая себестоимость добычи нефти — это блеф.
Резкое падение курса рубля по отношению к доллару и евро до уровня кризисных 2015—2016 годов напрямую связанно с крушением нефтяных цен, которое произошло после того, как Россия и Организация стран-экспортеров нефти (ОПЕК) не договорились о сокращении ее добычи. В ходе переговоров представители Российской Федерации отказалась от предложения саудовцев существенно снизить добычу нефти в рамках новой сделки ОПЕК+.
После срыва этой попытки стабилизировать цены, министр энергетики Саудовской Аравии Абдель Азиз бен Сальман заявил, что королевство увеличит добычу сырья. Министр энергетики РФ Александр Новак тут же заочно ответил ему, что Россия также нарастит добычу нефти. После этого на мировых рынках и случился обвал.
Между тем The Wall Street Journal выступила с оригинальной версией этих событий, согласно которой причиной падения стоимости нефти на мировых рынках называется «заговор» против России, организованный саудовскими властями. И это при том, что после недавней встречи с королем Саудовской Аравии Сальманом Аль-Саудом Александр Новак заявил, что «между Россией и Саудовской Аравией сложились дружественные отношения, отвечающие долгосрочным интересам».
О том, кто и с какой целью на самом деле обвалил цены на нефть, обозреватель «Росбалта» поговорил с аналитиком нефтяного рынка, партнером консалтингового агентства Rusenergy Михаилом Крутихиным.
— Как вы расцениваете версию падения нефтяных цен в «черный понедельник», озвученную The Wall Street Journal, которая сводится к тому, что все это происки Саудовской Аравии с тем, чтобы насолить России? Саудовцы, по-моему, наоборот предлагали России резко сократить добычу нефти, чтобы поднять на нее цену?
— Я думаю, что все было, конечно, не так. Кто-то из «источников» продал все это «хозяйство» The Wall Street Journal, а газета решила использовать одну из версий случившегося.
— А на самом деле?
— Падение из-за коронавируса было неизбежно. Все к этому шло. Спасение было, саудовцы предлагали пойти на реальное снижение добычи нефти. В России заявляли, что мы, дескать, сокращаем добычу, а на самом деле это было вранье, Россия ее не снижала. Когда в РФ заявили, что фактически уходят из (предыдущей) сделки по снижению добычи, то саудовцам ничего не оставалось, как пойти на так называемую нефтяную войну. То есть, они объявили, что прекращают сдерживать производство нефти и начинают добывать 12 с лишним миллионов баррелей в сутки.
Дело, видимо, в том, что когда в России принимали решение, то исходили из того, что накопили достаточный финансовый резерв, в то время как производителям американской сланцевой нефти (в условиях низких цен) будет очень и очень сложно. Ну, а на Саудовскую Аравию наплевать — потому что это враг Ирана, который вроде как наш союзник. Я думаю, что все это было плохо просчитано.
— И Саудовская Аравия, и Россия (устами Новака) заявили, что будут наращивать добычу нефти в условиях падения спроса на нее в мире. Насколько это адекватная политика и на что она рассчитана?
— Ну, понятно, почему добычу наращивает Саудовская Аравия, тут простая арифметика. Есть два варианта. Первый — посчитать на пять лет вперед, продавая нефть по прежним ценам, сдерживая ее добычу. Второй — если бы они отпустили добычу полностью по объемам и продавали бы ее по низким ценам. Последний вариант выгодней, чем первый. То есть они во втором случае даже больше заработают, завоюют новые ниши на рынке.
А вот для России при таком раскладе выигрыша не будет. Подъем добычи нефти (в РФ) — это фикция. Для радикального увеличения добычи у нас нет возможностей. На короткое время это можно сделать, но мы раньше видели, кто у нас увеличивал добычу. Это проекты на Сахалине, которые работают по СРП (соглашению о разделе продукции), «Татнефть» и пара-тройка мелких компаний. А большие наши компании, делая все, что возможно, повышают добычу незначительно. Российская нефтяная отрасль и так работает по максимуму. Новых проектов нет.
— Новак уверенно заявил, что мы за короткий период можем увеличить добычу нефти на 200-300 тысяч, даже на 500 тысяч баррелей в сутки…
— Он так же бодро заявлял, что мы снижаем добычу по предыдущей договоренности с ОПЕК, а на самом деле этого не было.
— Правильно ли я понимаю, что и со стороны России и со стороны саудовцев это все игра на подавление американских компаний добывающих сланцевую нефть? Но зачем? Им и сейчас уже плохо.
— Американские сланцевые компании выкрутятся, они очень гибкие. Им и при ценах 35 долларов нормально, они и при них будут работать. И саудовцы выживут. А в России, когда все это просчитывали, то решили, что если цены упадут, выручку от продажи нефти мы все равно будем получать в долларах. Национальную валюту еще девальвируем, и будем тратить на капитальные вложения рубли. Но не просчитали другое. Когда мировые цены на нефть опускаются, то объем ее коммерчески рентабельных запасов в России сокращается. При более высокой цене можно было бы добывать определенный объем нефти, а при более низкой — уже меньший.
Например, наше Минэнерго при предыдущей цене нефти заявляло, что у нас 30% всей добываемой нефти коммерчески рентабельно, а остальные 70% — трудноизвлекаемые запасы. Сейчас же, при новых ценах, у нас будет коммерчески рентабельно лишь 20% извлекаемой нефти. Иными словами, сокращаются возможности нефтяных компаний по добыче нефти с низкой себестоимостью. Но это никто не просчитал. У нас и так идет опустошение промыслов интенсивными методами добычи, а на новые проекты никто толком не выходит.
— Почему?
— А чего туда идти, когда период окупаемости этих проектов наступит через 7-15 лет. Кто туда сейчас пойдет, кто знает, что будет через семь лет? Мелочь только какую-нибудь для этого подключают, и все.
— Глава Минэкономразвития РФ сказал, что у нас самая низкая себестоимость добычи нефти в мире. Интересно, в Сибири, в Ханты-Мансийском автономном округе, тоже?
— Смотря что считать себестоимостью. Новак с Сечиным (Игорь Сечин — глава «Роснефти», — «Росбалт») считают себестоимостью так называемый lifting costs — расходы на поддержание работы уже существующих скважин и оборудования. В таких расчетах не закладываются капитальные вложения, налоги, средства на строительство скважин, инфраструктуры, административные расходы, вообще обустройство промыслов. Транспортировка нефти из Сибири до экспортного порта или до границы в такие расчеты тоже не закладывается. А после этого говорят, что у нас себестоимость нефти меньше трех долларов за баррель. На самом деле, если все это посчитать, то у нас себестоимость нефти получится, как минимум, 18 долларов. Но это если считать себестоимость по-нашему. А по расчетам саудовцев, себестоимость российской нефти 40 долларов. Так что, это как считать…
— Но плюс, у нас и скважины более глубокие и условия добычи нефти более суровые…
— Те же саудовцы могут, например, остановить скважину и вернуться к ней через три года и снова там работать. У нас условия совершенно другие, геология другая, глубины другие и другое качество нефти. Если у нас где-нибудь в Ханты-Мансийском автономном округе остановить скважину, она через несколько дней будет закупорена кристаллами льда, и дешевле будет бурить новую, чем восстанавливать эту.
— То есть, получается слова о том, что у нас самая низкая себестоимость нефти в мире — чистый блеф?
— Ну, что делать?.. Мы живем в королевстве кривых зеркал, и блефом нас кормят здесь каждый день.
Беседовал Александр Желенин
Источник:
